В начале февраля 1959 года на Северном Урале трагически погибли туристы группы Игоря Дятлова. На памятной доске, установленной на перевале Дятлова, написано: “Их было девять”. Игорь Дятлов, Зинаида Колмогорова, Людмила Дубинина, Александр Колеватов, Рустем Слободин, Юрий Кривонищенко, Николай Тибо-Бриньоль, Юрий Дорошенко, Александр Золотарев. Восемь из них — студенты и молодые выпускники УПИ, А. Золотарев — инструктор Коуровской турбазы. Тайна гибели туристов не раскрыта и по сей день. Число версий возрастает год от года: попали в зону испытаний ядерного оружия, взрыв НЛО, “огненные шары”, космические ракеты, “спецназ”, снежный обвал и так далее…

Сорок четыре года подряд второго февраля на Михайловском кладбище Екатеринбурга собираются родственники погибших, их друзья и сверстники, подростки-скауты, чтобы помянуть туристов. В 2003 году памятник, могилы, изгородь были обновлены силами УПИ. Настоящая публикация — о походе по Южному Уралу группы УПИ, возглавляемой Игорем Дятловым (в группе была и Зина Колмогорова). События почти полувековой давности описаны в дневнике, который мы вели в походе. Это рассказ о студентах, живых, любознательных, не унывающих в любых условиях, влюбленных в природу, песню, поэзию, жаждущих новизны, приключений, дружбы. Все остальные участники похода живы — кто работает, кто уже на пенсии. Мы помним Игоря и Зину живыми.

Экзамены сданы, и вот мы на свободе. Студенты УПИ, девять человек. Собрались, договорились, но прежде походили вместе по окрестностям Свердловска в воскресенья, иногда прихватывая субботу, день учебный. Каменные палатки, Северка, гора Волчиха, Семь Братьев — это зимой, на лыжах; озера Иткуль, Песчаное, Таватуй — это весной, когда еще снег в лесу лежит в ямках и за камнями. Осенью в колхозе до белых мух, ну а летом, в каникулы, можно идти далеко, на месяц. Зимой путь короче — каникулы две недели.

В это лето — на Южный Урал, по Башкирии. Говорят, Швейцария: горы, вершины, озера; пешим и водным путем — на плотах по горной речке Инзер, а потом по Белой до столицы Уфы. У каждого были свои заботы и дела: пораньше сдать экзамены, договориться с отработкой, найти заранее работу, — стипендию “проходишь”, а на что жить до сентябрьской?

По какому принципу подбиралась группа, — одному богу известно да наверняка руководителю группы, Игорю Дятлову, студенту радиофака, парню серьезному и ответственному, — положение обязывает. Игорь увлекался фотографией, неплохо рисовал, собирал радиоприемники. Он обходил окрестности Первоуральска, знал и красавицу Чусовую.

На Игоря ложилась вся подготовка к походу. Разработка маршрута, его утверждение, экипировка группы спортинвентарем, начиная с палатки; ботинки, рюкзаки, продукты (да подешевле); аптечка, рыболовные снасти, распределение обязанностей среди членов группы — да мало ли случайностей надо предусмотреть в походе, проходившем наполовину по ненаселенной местности. Добровольной помощницей Игоря и заводилой во всем была Зина Колмогорова — крепкая, боевая, улыбчивая, тоже с радиофака. Вообще, одна палатка была радиотехов, другая — электриков. Все мы жили в общежитии, виделись каждый день, с утра до ночи. Чувство локтя, надежда на друга придавали бессознательную уверенность в своих поступках: что забудешь — подскажут, не возьмешь — выручат.

Люба Соколова, серьезная, статная, спокойная; хозяйственник и главный повар. Юра Волегов отвечал за снаряжение. Быстрей его палатку никто не ставил; костер он разжигал с одной спички. Гена Стародубцев — симпатичный, юркий, невысокого роста. У него одного была соломенная шляпа с черной лентой. Начитанный, с юмором, с голосом.

Четверка электриков училась в одной группе, старостой которой был Юра Шарнин из деревни Пирогово, что в восьми километрах от Каменска-Уральского, где он окончил школу с золотой медалью. Три года он преодолевал расстояние до школы пешком, в любую погоду, с мешком картошки на неделю; бывало, шел под вой волков и мигающие огоньки волчьих глаз. Туристские препятствия казались ему нормой.

Нина Ощепкова родом из Нытвы — “капитальная” девочка: учебой она занималась серьезно, всегда все по графику, вовремя. Поздно вечером, когда собиралась вся комната поболтать впятером, Нина закрывала голову подушкой и засыпала, зная, что утром рано вставать. Нина аккуратно вела дневник похода, в котором каждый записывал свои впечатления.

Наташа Ренева плясала в институтском ансамбле. Жила на одну стипендию — 29 рублей. Наташа выросла около Сысерти, в бажовских местах; не раз одна ходила на Тальков камень. Коля Трегубов, умный, скромный, полуребенок. Он приехал из поселка Медведково Кировской области. Коля с ранних лет ходил на охоту с собакой. У него был друг из “городских”, стильный Стасик, который удивлялся — как это можно в праздник уйти в лес? Ему было невдомек, что идти-то, кроме леса, в праздник нам и некуда — лес для нас был естественной средой обитания. Вот такая радио-электрическая у нас группа. Все готово к походу. Поехали!

3 июля. Ночью выехали на поезде № 80 в Челябинск; в шесть утра были там. Вокзал красивый, просторный. По окраинам города лес заводских труб — металлургический, ТЭЦ, трубопрокатный, тракторный, станкостроительный. Верблюдов не видно, хотя в старом гербе Челябинска изображен навьюченный верблюд. Видно, в сей город товары доставляли на таких экзотических животных. Знакомиться с достопримечательностями индустриального центра в этот раз не входило в наши планы — сами мы были навьючены, как верблюды. Приблизительно через час сели на электричку Челябинск — Златоуст, куда прибыли в полдень. Город стали имеет страшный видок, разбросан на горах, и нужно съесть много каши, чтобы добраться с одного конца на другой. Не пренебрегая трамваем, добрались до центра города. Прежнее название города — Косотур, по названию горы на реке Ай.

Город русского оружия. Старые домики живописно расположены по склонам гор. На железоделательном заводе изготовлялось холодное оружие из особой стали, булатной, которую создал инженер Павел Петрович Аносов. Он разработал специальные легированные стали. Посетили музей; полюбовались памятником Аносову.

В краеведческом музее рассмотрели замечательные гравюры мастера Бушуева. Часовой завод, кузнечно-прессового оборудования, абразивный, машиностроительный; развита пищевая промышленность. Потом долго шли в гору Косотур на окраине города. Эта златоустовская улица была нашим первым боевым крещением: жара, рюкзаки под завязку, привычка шагать еще не выработана. Но с вершины горы открывается великолепная панорама города. Дальше шли до ночлега по дороге к Кувашам; у реки была первая стоянка, недалеко от избушки лесника — кордон, где жили рабочие нефтепровода. Спали как убитые, отсыпались после сессии.

4 июля. День рождения Нины. “В жизни раз бывает ровно двадцать лет”. Утро солнечное. Все выстроились для поздравления юбиляра. Наташа преподнесла огромный букет полевых душистых цветов, Людмила — самодельные игрушки. Зина испекла пирог с лесным луком, выложила “20 лет”. Юра Волегов подарил живого жука. Все обнимали, целовали счастливую Нину. Нагрянувший дождь прервал церемонию, пришлось залезать в палатку.

После завтрака — наш путь на реку Куваш, идем по азимуту 219; почти исключительно по лесу: смесь березы, липы, ольхи, реже — сосна и лиственница. Встречаются поляны с ягодами, клубникой и земляникой. Поели ягод. Пошел сильный дождь, пришлось ставить палатку. Пока ее ставили — дождь кончился. Шутка природы. Обеденный привал был у реки, на чудесной цветочной поляне. После обеда начался подъем на горушку, примечательный тем, что шли по морю папоротника. Оказалось, на привале оставили фотоаппарат, вернулись.

Продолжаем путь на Куваш; остается километров шесть, уже девятый час, идем по дороге. Открывается замечательный вид на хребет Уреньга. Спускаемся долго и с особым энтузиазмом кричим: “Физкульт-ура Кувашу!” Заночевали на противоположном берегу. Палатки ставили в спешке, так как начался дождь. Ужин скомкали, манную кашу жевали в палатке. Дождь не кончался. 5 июля. Утро хорошее, но трава сырая. Наша сегодняшняя цель — озеро Зюрат-Куль, где решено провести дневку.

Начали путь с подъема на крутой берег Куваша, откуда видно гору, с которой спустились вчера. Идем по азимуту 210, в сырой траве двигаться не особенно приятно, а тут попалась проселочная дорога, приблизительно соответствующая азимуту, пошли по ней. Дорога шла по лесу исключительно осиновому и неприветливому; потом начался спуск, а когда вышли на солнечную полянку, то были поражены видом на какую-то гору, сочли ее Магнитной.

Недалеко виднелся поселок, вскоре узнали, что поселок — Магнитка, от него есть дорога на озеро. Пройти осталось километров десять- двенадцать. В поселке нашли магазин, почту. Купили молока, хлеба и хорошо отдохнули за околицей. Некоторые даже вздремнули.

Воспользовавшись попутным “ветром”, удачно достигли озера. Зюрат-Куль очень красивое озеро. Наша стоянка на левом берегу, около поселка. От Магнитного к озеру есть хорошая шоссейная дорога. Озеро расположено в низине между гор; на высоте 713 м над уровнем моря. Справа начинается хребет Нургуш. Берега низкие, песок или ил, местами каменистые.

6 июля. Дневка началась с того, что проспали до двенадцати часов; этому способствовал дождь с утра. С погодой явно не везет. После завтрака кто спал, кто занимался чем попало. Юра В. лечил мозоль. Девчонки ушли к озеру мыть голову и прочее, заодно и постирали. Развесили по кустам бельишко, носки, пока дождь не пошел. Трое смельчаков купались; это Зина, Ната и подошедший Юра Ш. Они купаются в любом месте, при любой погоде.

Греемся на солнышке, ну, и, конечно, девичьи разговоры.

— Девчонки, не ложитесь рядом с Пашей — он обнимается. Вот мы ходили в майские…

— Зато теплее, — перебивает Нина.

— Да уж, нынче спать не жарко.

Часам к шести ушли играть в волейбол; дежурные остались варить кашу. Вечером договорились о переезде через Зюрат-Куль. В общем, дневка была лишь отдыхом от тяжелых рюкзаков.

7 июля. Встали в шесть утра; в семь часов переплыли через озеро на двух лодках. Завтрак готовили на новом берегу. Нина с Колей пошли на гору Нукаш. Она оказалась не такой маленькой, как казалось. С каждого уступа открывался захватывающий вид на озеро, на хребты, окружающие озеро; на вершине рабочие ставили вышку. Кое-кто пожалел, что не полез на гору. После завтрака вышли по азимуту 183 по направлению к Тюлюку вдоль хребта Нургуш. Весь день шли по лесу, часто в траве выше человеческого роста; на привале застал дождь, пришлось его пережидать.

После привала зашли в болотистый лес и наткнулись на громадное кладбище камней. Они поросли чудесным мхом всех цветов и оттенков, попрыгали по ним от души. Переход через хребет Нургу — это сплошные камни, огромная осыпь. Чтобы не было падения камней, прыгать надо очень осторожно. Гладкие кварциты очень скользки. Спуск с горы еще опасней, требуется проверять устойчивость камней. Но вот спуск окончен, и мы снова в болоте. Вышли к истокам реки Березяк, притоку чудной Юрюзани. Хотели остановиться в лесу, так как болото не кончалось, но нашли сухую просеку; ставим палатки, варим кашу; перед сном поем у костра песни.

“Эх, подружка! Моя большая кружка!”

Ночь была хорошая, теплая, было сухо.

8 июля. Утро солнечное. Наш путь на Тюлюк вдоль речки Березяк, снова по болоту. Но лес кажется гораздо приветливее и красивее, чем вчера, и падаем меньше. Скоро вышли на возвышенность. Идем по лугу, красивому, в цветах иван-чая, ромашки, колокольчиков. Идем гуськом, так как трава высокая. Равнинный луг, окруженный холмами, и вдали синеют отроги Уральского хребта. Тепло, запахи трав дурманят, птицы поют. Мечта! Утром всегда идется легко. Вдруг сзади раздается страшный гул, быстро нарастающий, непонятного происхождения. Оглядываемся и застываем от неожиданности: на нас несется табун лошадей, много, туча. Первая мысль — убежать, скрыться. Куда? Игорь властно командует:

— Стойте! Ни с места!

Сбились в кучку, кто закрылся, кто смотрит во все глаза, молчим. Табун, лошадей тридцать, бешено несется. На расстоянии метров пятнадцати до нас табун разбивается на два потока и, не сбавляя скорости, уносится по разным сторонам. Тихо, как будто и не было. Не все успели даже испугаться. Продолжаем молча свой путь по тропе вдоль реки, которую перешли и устроили привал. Дежурные варили обед, общество было занято ловлей каких-то рыбешек, но потом их все равно отпустили, так как понадобились кружки: есть кисель из свежей клубники. После спокойного привала идем опять по тропе, но вскоре она кончается. С правого болотистого берега перешли на левый, вышли, по-видимому, на тюлюкскую дорогу.

А бог, видно, все-таки есть — мы видим уже орущую группу таких же, как мы. Наверное, они поднимут наш тонус после табуна.

5 часов 22 мин 32,7сек.

Здравствуйте!!!

Встретили на кордоне “Березяк” туристов — студентов ЧПИ, Челябинск. Вид у них неважный: оборвались, но никто не произносит еще, что “лучше умереть от водки, чем от скуки”.

Нина не растерялась и подсунула коллегам наш дневник.

“Гнали кодлой медведя. Убежал, косолапый. В следующий раз не уйдет. Медвежатинки хочется.

Что-то ничего не пишется, одичали и отупели за эти дни. Иначе и быть не могло: жрать-то ведь у нас тоже почти нечего. Идем в лаптях, питаемся сахаром и непропеченным хлебом, который на коленях выпросили у пекаря в Тюлюке. Дождь делает свое дело, то есть пытается нас размыть, но не слишком много сахарных у нас: не разваливаются. Мы живем по принципу: “нам песня строить и жить помогает”. Наша “коронка” — это песня:

Нас ведут, мы идем, нам не хочется,
До привала еще далеко.
Труп туриста в ущелье полощется,
Где-то там далеко, высоко.

Приятно встретить на лесной дороге своих, понимающих, что “лучший отдых — туризм; отдых лучше туризма”.

Знайте, дети, что туризм укрепляет организм.
Да, один раз укрепишь, другой раз полетишь,
А в конечном результате получаешь — шиш!

В общем, кончаем. Счастливого пути и попутного ветерка! Железного азимута, дорогие бездомные турики!!! До свиданья! Будем помнить вас, глядя на фотографии. Туристы ЧПИ”. (Подписи неразборчиво.)

Трогательно расстаемся. И точно знаем, что до Тюлюка 26 километров. До ночлега прошли километров тринадцать. Заночевали в лесу, от графика отстаем — до Тюлюка не дошли.

9 июля. Держим путь по дороге (не по азимуту?!) на Тюлюк. Прошли две смолотопки, хутор; через три перехода мы в Тюлюке. На сельской улице, у почты, занялись корреспонденцией мамам и папам; начальство, то есть Игорь с Зиной, ушло на поиски хлеба и молока. Так как дождь не переставал, перешли в школу.

10 июля. Желающие собираются на Иремель; остальные — с мозолями и без обуви остались в школе. Счастливого пути, отважная четверка! Игорю положено, а Зина всегда впереди.

Съели по миске каши, попили чайку на травах. Налегке начинаем путь на гору Иремель, в переводе Священная, высота 1586 м, туда и обратно километров двадцать. С собой берем необходимое: еду, сменную обувь, накидку от дождя. Тропа идет через лес — сосна, ель, лиственница и, конечно, береза. Высокая влажная трава, так что по пояс мокрые. На ходу это не ощущаешь. Хорошо идется, не жарко, лесной воздух бодрит. Через полтора часа плавного подъема лес заметно редеет, а вскоре и совсем кончается. Выходим на отроги горы. Вдали красуются гряды хребтов Зигальга, Уреньга, Урал-Тау, разделенные долинами. Утро не солнечное, но, слава богу, окрестностями любоваться можно.

Присаживаемся на легкую передышку. Подъем становится ощутимым. Где-то тропа, а где карабкаемся по скалистым уступам. Усиливается ветер, туман. Окрестности проглядываются слабо; вершина, к которой стремимся, в облаках. Наконец мы ее достигаем. Усеченная пирамида из каменных глыб. А вот и вышка. Геодезический знак. Находим банку с посланиями предшественников. Игорь оставляет нашу записку. Зина первой кричит: “Ура-а!” Видимости никакой, морось, сильный пронизывающий ветер, облака под нами. Радуемся достигнутой цели недолго; начинаем спуск, который, как известно, всегда не легче подъема, тем более на сырых камнях. Тут уж осторожность не помешает.

Как только начинается лес, садимся на привал, пора бы и поесть.

Оставшиеся занимались приготовлением обеда в школе. На улице дождь. Выяснилось, что мы не приспособлены к жизни не в лесу, так как стали лесными людьми. И на костре обед получался вкуснее.

С вершины группа отважных вернулась в два часа; в четыре вышли в Александровку, которая у подножия горы Иремель.

На ночлег стали километрах в трех от Александровки, на берегу красавицы Юрюзани. Местность живописна: красивы изгибы реки, перекаты. Хорошо видна вершина Иремели. Коля ловит рыбу. Искупались, отмылись. Удивительное свойство этого действа — снимать усталость: как будто и не шел весь день с тяжелым рюкзаком. Луг на противоположном берегу цветет всеми полевыми цветами. На нашем, высоком берегу рыжие стволы сосен горят в лучах заходящего солнца. Горизонт замыкается хребтами гор.

Темнеет быстро, с гор спускается прохлада. Вкусна уха у ночного костра; допоздна поем, балагурим. Нам предстоит добираться до горы Яман-Тау, подниматься на ее вершину. Мы приближаемся к концу пешего пути нашего маршрута.

11 июля. Утро пасмурное, горы в тумане, предстоит плохой день. Странно, здесь совсем не держится хорошая погода. Через пятнадцать минут после выхода пришли в село Александровка. Купили хлеба, разговаривали со старичком-старожилом; он сказал, что до станции Юрюзань есть тропа. Тропу мы не нашли, пошли по узкоколейке. Юрюзань имеет сообщение с Белорецком и Запрудовкой. У станции река становится шире, принимая притоки.

Обедали на полянке у реки. Берега Юрюзани необычайно красивы, а вокруг непроходимый лес; картину завершает хребет Машак. К Яман-Тау решили идти вдоль Юрюзани, не обходя Машак.

Километрах в двух от станции стоит смолокурня; через один переход от нее на красивом берегу Юрюзани остановились на ночлег, да и на дневку: у нас появились больные — доконала погода и желание похалтурить. Юрюзань нас приворожила, видать.

12 июля. Утро замечательное, яркое солнце, голубое небо и тепло. Купались, загорали, вернее, капитально поджарились, пожадничали на солнце. Рыболовы удовлетворили свои желания, особенно Коля. Наелись и ухи, и жареной рыбы. Девчонки насобирали земляники, клубники, всякой травы для чая. Починили обмундирование и обувь; санитар Зина лечила, как могла, мозоли, кашель и даже радикулит, положительно действовала на психику пострадавших: ее оптимизм хоть кого поднимет. У Гены обнаружили способности делать массаж ног. Девчонки к нему в очередь.

Погода продержалась до четырех часов. К вечеру сильный дождь даже промочил палатку. Сидели в палатке, при свете свечи ели перловую кашу и пели песни. Сиреневый туман над нами проплывает…

13 июля. Идем вдоль Юрюзани. Перешли на правый берег, обнаружили тропку, которая идет по равнине. Километров через десять дошли до разрушенной избушки, переждали в ней долгожданный дождь; опять идем по тропе, она внезапно пропадает, и мы придерживаемся берега реки, хотя это затруднительно: много притоков — мы у истоков Юрюзани. А вот и опять избушка, значит, и дождь скоро. И точно! Дождь пережидаем в избушке. Есть бог, по всей вероятности. После обеда идем по гати, сильно сгнившей, но она облегчает переход по болоту. Местность в истоках реки живописна: много речек, застоявшихся озер, но местами русло снова резко обозначается. В общем, мы признали за Яман-Тау вершину 1346 м.

14 июля. Взяли азимут на эту вершину; долго шли по каменным завалам, к часу дня поднялись. Какое было наше разочарование! Ничего подобного с Яманом не обнаружили. На вершине гулял ветер, полз туман из лощины, окрестности не проглядывались.

И все-таки солнце выглянуло. Внизу лежали могучие горные хребты, видна самая высокая вершина —Яман-Тау ( в переводе с башкирского Плохая гора), 1639 метров над у. м. Километров пятнадцать было до нее. Взяли азимут. Спускались по камням на “пятой точке”. Дождь не забывал поливать камни, ну, и нас заодно. После спуска шли по мшистому болоту с типичным для болот мелколесьем. И вот перед нами Яман-Тау. Устраиваемся на ночлег.

15 июля. Просыпались вразнобой, потому что идет дождь, торопиться некуда. Дежурные Люба и Юра В. сумели сварить кашу, подали завтрак в палатку. Молодцы! Очередной удар природы пережидали до двенадцати.

Начали пологий подъем в густом лесу —лиственницы, ели, пихты, березы и высокая трава. В седловине шли по небольшим болотцам. Ближе к вершине лес становится редким, а выше —похож на тундру: кривые стелющиеся березки, сосны, ивы среди мхов и лишайников. Вершину штурмуем в тумане. И вот мы на обширном плато с гранитовыми сланцами. Ура!! Сбросив рюкзаки, прыгаем, кричим.

Кое-как отыскали записки, книгу записей не нашли. Решили, что растаяла от дождя. Особенно приятно видеть надписи УПИ, знакомые фамилии туристов энергофака. Проклятый туман, ветер, холод не дают видеть “Урал подо мною”. Можно только догадываться, как красивы горные цепи хребтов, змейки рек, вершины гор, о чем узнали из записок. Спешим спускаться для разогрева. А в седловине пошел дождь с градом. Мокрые, как черти, спускаемся по огромным каменным осыпям, от зелено-желтых пятен которых кружится голова. Но идем уже смело.

— Оказывается, можно привыкнуть и к аду, — удивляется Нина звонким голосом. Многие предпочитают камни сырому буреломному лесу. Азимут 180. Спуск длительный и упорный. Мечтали дойти до Кузелги, но не дотянули километров пять-шесть.

Перешли три рукава какой-то реки, ночевка на высоком берегу. Кругом чистый лес. Устраиваемся на последнюю ночевку. К ужину Коля уже принес рыбы — хариусы, гальяны, пескари. Пили душистый чай на травах. Чай — лучшее лекарство от усталости. “Я не знаю, где встретиться нам придется с тобой…” — перед сном пели, вспоминали случаи походной жизни.

С гор ползли густые, тяжелые облака.

16 июля. Идем на Кузелгу лесом, а под конец вышли на дорогу. В поселке лесоучасток, есть пекарня и магазин. Узнали, что до железнодорожной станции Багарышта 25 километров.

С двух часов до девяти вечера целенаправленно идем до станции, где Игорь сделал отметку. Наш путь — до станции Инзер, где мы сделаем плоты и будем сплавляться по горной реке Инзер, впадающей в Белую. Уфа, столица Башкирии, — конечный пункт нашего путешествия. Нас ждут новые приключения и впечатления. А пешая часть похода завершена. Надеемся на лучшую погоду.

Июль 1956 — сентябрь 2000 г.

Источник - "Урал", №8,2003